Печально я гляжу на наше поколенье!

Его грядущее — иль пусто, иль темно,

Меж тем, под бременем познанья и сомненья,

В бездействии состарится оно.

Богаты мы, едва из колыбели,

Ошибками отцов и поздним их умом,

И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели,

Как пир на празднике чужом.

К добру и злу постыдно равнодушны,

В начале поприща мы вянем без борьбы;

Перед опасностью позорно-малодушны,

И перед властию — презренные рабы.

Так тощий плод, до времени созрелый,

Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз,

Висит между цветов, пришлец осиротелый,

И час их красоты — его паденья час!

Мы иссушили ум наукою бесплодной,

Тая завистливо от ближних и друзей

Надежды лучшие и голос благородный

Неверием осмеянных страстей.

Едва касались мы до чаши наслажденья,

Но юных сил мы тем не сберегли;

Из каждой радости, бояся пресыщенья,

Мы лучший сок навеки извлекли.

Мечты поэзии, создания искусства

Восторгом сладостным наш ум не шевелят;

Мы жадно бережем в груди остаток чувства —

Зарытый скупостью и бесполезный клад.

И ненавидим мы, и любим мы случайно,

Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,

И царствует в душе какой-то холод тайный,

Когда огонь кипит в крови.

И предков скучны нам роскошные забавы,

Их добросовестный, ребяческий разврат;

И к гробу мы спешим без счастья и без славы,

Глядя насмешливо назад.

Толпой угрюмою и скоро позабытой,

Над миром мы пройдем без шума и следа,

Не бросивши векам ни мысли плодовитой,

Ни гением начатого труда.

И прах наш, с строгостью судьи и гражданина,

Потомок оскорбит презрительным стихом,

Насмешкой горькою обманутого сына

Над промотавшимся отцом.

Прослушать вариант исполнения

Погиб поэт! — невольник чести — 

Пал, оклеветанный молвой, 

С свинцом в груди и жаждой мести, 

Поникнув гордой головой!.. 

Не вынесла душа поэта 

Позора мелочных обид, 

Восстал он против мнений света 

Один как прежде... и убит! 

Убит!.. к чему теперь рыданья, 

Пустых похвал ненужный хор, 

И жалкий лепет оправданья? 

Судьбы свершился приговор! 

Не вы ль сперва так злобно гнали 

Его свободный, смелый дар 

И для потехи раздували 

Чуть затаившийся пожар? 

Что ж? веселитесь... — он мучений 

Последних вынести не мог: 

Угас, как светоч, дивный гений, 

Увял торжественный венок. 

Его убийца хладнокровно 

Навел удар... спасенья нет: 

Пустое сердце бьется ровно, 

В руке не дрогнул пистолет. 

И что за диво?.. издалёка, 

Подобный сотням беглецов, 

На ловлю счастья и чинов 

Заброшен к нам по воле рока; 

Смеясь, он дерзко презирал 

Земли чужой язык и нравы; 

Не мог щадить он нашей славы; 

Не мог понять в сей миг кровавый, 

На чтó он руку поднимал!.. 

И он убит — и взят могилой, 

Как тот певец, неведомый, но милый, 

Добыча ревности глухой, 

Воспетый им с такою чудной силой, 

Сраженный, как и он, безжалостной рукой. 

Зачем от мирных нег и дружбы простодушной 

Вступил он в этот свет завистливый и душный 

Для сердца вольного и пламенных страстей? 

Зачем он руку дал клеветникам ничтожным, 

Зачем поверил он словам и ласкам ложным, 

Он, с юных лет постигнувший людей?.. 

И прежний сняв венок — они венец терновый, 

Увитый лаврами, надели на него: 

Но иглы тайные сурово 

Язвили славное чело; 

Отравлены его последние мгновенья 

Коварным шопотом насмешливых невежд, 

И умер он — с напрасной жаждой мщенья, 

С досадой тайною обманутых надежд. 

Замолкли звуки чудных песен, 

Не раздаваться им опять: 

Приют певца угрюм и тесен, 

И на устах его печать. —  

А вы, надменные потомки 

Известной подлостью прославленных отцов, 

Пятою рабскою поправшие обломки 

Игрою счастия обиженных родов! 

Вы, жадною толпой стоящие у трона, 

Свободы, Гения и Славы палачи! 

Таитесь вы под сению закона, 

Пред вами суд и правда — всё молчи!.. 

Но есть и божий суд, наперсники разврата! 

Есть грозный суд: он ждет; 

Он не доступен звону злата, 

И мысли и дела он знает наперед. 

Тогда напрасно вы прибегнете к злословью: 

Оно вам не поможет вновь, 

И вы не смоете всей вашей черной кровью 

Поэта праведную кровь! 

Прослушать вариант исполнения